Медицинское сообщество потрясает очередной скандал. На этот раз он касается и нас, пациентов. Точнее той помощи, которая нам по закону должна быть оказана по принципу. Но которую медучреждения оказать зачастую просто не в состоянии.
Сегодня врачи имеют право выбора методов лечения. Но если будут введены строгие стандарты лечения, врачи опасаются, что скудные возможности российских медицинских учреждений не позволят обеспечить обязательное исполнение клинических рекомендаций. А это, в свою очередь, грозит уже правовыми и финансовыми последствиями для клиник и их персонала.
К примеру, председатель Врачебной палаты Тверской области Валентин Пантелеев заявил, что далеко не все региональные медучреждения смогут выполнить новые требования из-за ограниченного финансирования. А это, в свою очередь, может повлечь административное и уголовное преследование врачей.
Но прежде всего давайте разберемся, что такое «клинические рекомендации».
Клиническими рекомендациями называют документы, в которых собрана информация о том или ином заболевании: диагностика, варианты лечения и профилактики. На них опираются эксперты при аудите качества медпомощи и суды при разрешении конфликтов между пациентами и врачами. В России такие регламенты, как правило, готовит профессиональное сообщество, а утверждает Минздрав.
Эти клинические рекомендации приняты во многих странах мира. Но у нас — случай особый. Не секрет, что наше здравоохранение финансируется по остаточному принципу. В 2024 году расходы на здравоохранение в России составляли 3,7% ВВП. Это ничтожно мало. Для примера: по данным на 2024 год, Швеция тратит на здравоохранение 10,67% ВВП, Финляндия — 10,25% ВВП, Франция — 12,31% ВВП. И поэтому там клинические рекомендации выполняются.
Как все это будет происходить у нас? Допустим, при определенном заболевании пациенту необходимо строго определенное лекарство. А его в клинике нет. Или строго показана процедура МРТ. А такого аппарата в медучреждении нет и в помине. Что тогда? А тогда возможно все — к примеру, отказ медучреждению в выделении оплаты услуг по ОМС. Или даже суд.
Кстати, был случай, когда вопрос о клинических рекомендациях действительно дошел до Верховного суда. Так, в сентябре 2023 года Верховный суд РФ постановил, что клинические рекомендации, хотя и не являются полноценными нормативными актами, уже фактически обязательны для выполнения медорганизациями.
С такой трактовкой ВС отправил на пересмотр дело одной из пациенток, которой, по ее словам, оказали некачественную медпомощь — операцию по удалению аппендицита. Согласно клиническим рекомендациям, как заметил ВС, операцию при диагнозе «аппендицит» должны провести в течение двух часов, осмотр — в течение часа. В случае же с этой пациенткой от момента вызова скорой до операции прошло около десяти часов.
Педиатр, автор Telegram-канала «Клинические рекомендации — только для врачей» Илья Жилкин отмечает, что после этого решения клинические рекомендации по аппендициту переписали, убрав из них временные нормативы. То есть теперь больной с аппендицитом может ждать вплоть до развития перитонита.
Врачебное сообщество отнеслось к обязательному введению клинических рекомендаций с 1 января 2025 года крайне негативно.
«В нынешних условиях клинические рекомендации выполнены быть не могут. Как их выполнять, когда врачи в районных больницах просят родственников больных самим покупать некоторые препараты, которых в стационаре попросту нет.
Или возьмем классический случай. Ковид в его тяжелых формах лечат, как правило, дексаметазоном. А если в клинике вместо дексаметазона есть преднизолон? Что тогда? Стреляться или идти под суд? Против обязательного введения этих клинических рекомендаций выступили многие известные врачи, например, доктор Рошаль, высказались против в Госдуме, в Совете Федерации. Я думаю, что здравый смысл все же победит и обязательность этих клинических рекомендаций с 1 января введена не будет", — заявил «СП» доктор медицинских наук, председатель правления Московского городского научного общества терапевтов Павел Воробьев.
Почему вопрос с клиническими рекомендациями перерос
